Я часто его пересматриваю и ловлю себя на мысли, что глаза у меня в конце всегда влажные...и вот после этого фика мои глаза вновь стали мокрыми...приятного чтения и помните, что детство нельзя забывать...ведь только там всё такое чистое и светлое...
Глубокая вода.Глубокая вода
Автор/-ы, переводчик/-и: Anais
Бета: нет
Рейтинг: PG
Размер: мини
Пейринг: Хаку/Тихиро
Жанр: General, Romance
Отказ: Мир "Spirited away" принадлежит Хаяо Миядзаки, русский алфавит – Кириллу и Мефодию, вдохновение – авторской музе, а фик – читателям.
Фандом: Унесённые призраками
Аннотация: Иногда конец – это только начало.
Комментарии: Постканон.
-----------------------------
Написано в подарок для gaarik
Каталог: нет
Предупреждения: нет
Статус: Закончен
“Я приду к тебе на помощь,
Я с тобой пока ты дышишь;
Было так всегда, ты помнишь?
Будет так всегда, ты слышишь?”
А. Свиридова "Будет так всегда"
“Соединятся ладони, и время для них остановит свой бег –
И волшебству не исчезнуть, и тайнам не иссякнуть вовек”.
Flёur “Сияние”
Я с тобой пока ты дышишь;
Было так всегда, ты помнишь?
Будет так всегда, ты слышишь?”
А. Свиридова "Будет так всегда"
“Соединятся ладони, и время для них остановит свой бег –
И волшебству не исчезнуть, и тайнам не иссякнуть вовек”.
Flёur “Сияние”
Следует принять как должное: детство заканчивается. Невозможно остановить время, невозможно дотянуться до звезды, невозможно попасть в сказку.
Невозможно верить в сказки бесконечно.
Огино Тихиро совсем уже взрослая – заканчивает Токийский университет, готовится работать врачом. Она ответственна и терпелива, и готова бесконечно помогать людям, и практична, и, конечно, современна. И уж точно не верит в сказки. Мифы и легенды для неё лишь часть их древней культуры; в праздники она с волнением смотрит на статуи богов в храмах, но забывает о них, едва выйдя за порог.
У Огино Тихиро трезвый взгляд на жизнь.
Удивительное приключение её детства почти стёрлось из её памяти, и Тихиро не может сказать точно, было ли оно на самом деле или это всего лишь её фантазия, детские грезы или яркий, красочный сон. Может, тогда она просто задремала на солнцепеке, когда родители ушли смотреть то странное поселение, и ей всё приснилось – все эти магические купальни, принимавшие духов со всего света, служба у колдуньи, волшебство и магия, и мальчик-дракон…
Она почти не помнит его лица и забыла имя, но помнит глаза – цвета тёмного аквамарина, – словно глубокие воды реки, хозяином которой он был.
“Хозяин реки”! Какая глупость!..
Тихиро фыркает про себя: детские фантазии действительно беспредельны, – и в очередной раз забывает об этом, и несётся в университет и в больницу, где подрабатывает в свободное время регистратором, и бежит в кино с подругами, и встречается с молодыми людьми.
Обычная жизнь обычной девушки – и никакого волшебства, никакой магии, никаких водяных богов.
Так и должно быть, разве нет?..
Безусловно.
Только почему тогда каждую ночь она слышит свист ветра в ушах и смотрит в глаза – глубокие, как море, – и ощущает под пальцами чешуйчатую спину дракона, и видит, как под ними проносятся рваные, словно клочья ваты, облака – и сон этот не менее реален, чем то, что видит она, вновь открывая глаза?..
Это всё фантазии, говорит она себе. Начиталась ты, Сэн, сказок в детстве, и вот результат: давно уже взрослая девушка, о семье уже пора думать, а ты всё какими-то снами бредишь, о драконах да о магах думаешь.
“Сэн”?!
Это имя – как удар в колокол в полной тишине, как всплеск на стоячей воде, как вспышка в ночи.
Где, где она слышала его?..
Тихиро проводит рукой по лбу, словно снимая паутину, и встряхивает головой: кажется, её основательно напекло на вчерашнем пикнике, думает она, – вот и лезет в голову всякое.
* * *
Лето полностью вступает в свои права, когда Тихиро заканчивает университет. Теперь она действительно взрослый человек, и совсем скоро её ждёт любимая работа и интересная жизнь, и, конечно, все мечты исполнятся – иначе ж не бывает, правда?.. Тихиро полна задора и оптимизма, и готова приступать к воплощению их хоть сейчас, но родители предлагают ей отдохнуть и куда-нибудь съездить. Девушка не любит пассивный отдых и скучное валяние на пляже, и потому решает отправится в Хаконе – и от Токио недалеко, и не скучно там: природа чудесная и мест интересных много – та же знаменитая канатная дорога, к примеру. Интересно было бы посмотреть на такое – и, быть может, прокатиться даже.
Тихиро ни за что не признается, что после снов о полётах её неудержимо тянет на высоту.
Загородная дорога совершенно свободна и вести машину одно удовольствие. Ярко светит солнце, за окном проносятся великолепные пейзажи, и Тихиро блаженствует. Она всегда внимательна, и водительский опыт у неё уже есть, так что волноваться не о чем.
Серпантин – не самая безопасная вещь, особенно когда слева обрыв, и девушка снижает скорость. Она делает всё по правилам – давно уже всё по правилам, – но от случайностей не застрахован никто.
А от судьбы – тем более.
Черная “Мицубиши” вылетает из-за поворота на её полосу, и Тихиро едва успевает выкрутить руль так, чтобы избежать лобового столкновения. Под яростный визг тормозов лёгкую “Тойоту” заносит и разворачивает, и за миг до того, как девушка успевает возблагодарить судьбу за спасение, машина сносит ограждение и обрушивается в воду.
Тихиро смутно помнит, что было дальше: просто очень быстро надвинулась тёмная толща воды, был сильный удар, в грудь впилась подушка безопасности, а из носа хлынула кровь. В глазах потемнело – но не столько от самого удара, сколько от того, что в салон действительно вдруг перестал проникать свет: машина погружалась – неожиданно быстро и неотвратимо.
Тихиро не знает, как умудрилась тогда выпутаться из ремней и открыть дверь салона. Воды она не боялась и плавала неплохо, но сохранять сознание было всё сложней: похоже, удар был сильнее, чем показалось вначале.
Грудь сдавило теперь и водой, и воздуха было мало: открывая дверь, Тихиро не позаботилась о том, чтобы вдохнуть хорошенько – не до того было. И из последних сил борясь с яростно удерживающей её водой, Тихиро поняла, что это конец. Секунды казались ей вечностью, и на краю тёмной ямы, поглотившей её, она всё же взмолилась – судьбе, богам – неважно. И откуда-то из глубин её памяти всплыла вдруг странная картина: древние строения за спиной, под ногами – каменистое дно пересохшей реки, и девочка рука об руку с мальчиком; у него тёмные волосы, и глаза глубокие-глубокие – как вода, что сейчас кругом…
– Мы ведь ещё встретимся?
– Конечно, встретимся.
– Правда?
– Правда-правда.
“Уже нет…”
Темнота наступает быстро – словно щелкают выключателем, и в наступившей тишине медленно растворяется имя.
Одно лишь имя из прошлого.
И это и зов, и прощание.
* * *
Темнота отступает, когда свет вдруг проникает сквозь веки, отрезвляет, возвращает сознание, и первое, что Тихиро чувствует, открыв глаза, – прохладу ветра. Свежий ветер шевелит волосы, овевает лицо, и Тихиро думает, что для того света он какой-то слишком уж настоящий.
Почему-то ей всегда казалось, что в загробном мире не должно быть ни цветов, ни запахов.
Тут же есть и цвета и запахи: чуть разлепив глаза, Тихиро видит над собой синее небо и просвечивающее сквозь легкую тучку радостное летнее солнце, и удивляется, и моргает, с изумлением ощущая, что голове легко и ничего не болит, и раскрывает глаза, когда в поле зрения вдруг возникает чьё-то лицо.
– Как ты? – спрашивают её, и в голосе неизвестного сильное волнение.
Юноша, на вид ненамного старше её – лет на пять от силы; волосы тёмные, выше плеч стриженые.
Тихиро ещё не до конца пришла в себя, и взгляд её выхватывает детали: воротник белой рубашки, короткий шрам на щеке, темную чёлку, – но когда она взглядывает ему в глаза, ей кажется, что земля под нею вдруг исчезает, и она повисает в воздухе…
Глаза знакомые-знакомые.
Глубокие, словно воды реки.
Тёмный аквамарин.
Древние строения за спиной, каменистое дно пересохшей реки под ногами, и девочка рука об руку с мальчиком, и данное обещание…
“– Мы ведь ещё встретимся?
– Конечно”.
Глаза мальчика-дракона.
– Хаку, – одними губами шепчет она. – Хаку.
Одно лишь имя из прошлого.
И это и воспоминание, и приветствие.
И юноша улыбается – светло, радостно, так знакомо, и глаза его – очень взрослые глаза – светлеют, словно воды реки, озарённые солнцем.
– Я пришел вовремя, – облегчённо выдыхает он. – Я сдержал обещание, Тихиро.
* * *
Следует принять как должное: детство заканчивается. Невозможно остановить время, невозможно дотянуться до звезды, невозможно попасть в сказку.
Невозможно верить в сказки бесконечно.
Невозможно не верить в сказки совсем.
Тихиро давно уже взрослая – работает главврачом, и у неё любящий муж и двое прекрасных детей. Она нашла своё место в жизни и помогает людям, и может называть себя счастливой, хотя в жизни её хватало всякого.
Тихиро современная женщина, но любимая сказка её детей – о девочке, попавшей в мир духов, и о мальчике-драконе, избавившемся благодаря ей от оков магии, и о том, как хозяин реки дважды спас свою наречённую. Ну и о любви, конечно, и о том, что всё закончилось хорошо. Все любят такие сказки, а уж дети и подавно.
А дети у неё прекрасные, говорят люди, – и воспитаны хорошо, и красивые какие. Тёмные волосы и глаза цвета глубокой воды – редкое сочетание. Редкое, но хорошее: всем известно, вода приносит удачу – вот и ей принесла.
Тихиро любит старые легенды и рассказывает их так, что заслушаешься, и на коньке их дома – белый дракон, и на праздники они ходят всей семьей, с удовольствием – посмотреть приятно.
Хорошо это, говорят пожилые соседи. Хорошие они люди – вот и боги благословили их, и живут они счастливо. Помнят все: как переехала молодая семья сюда да построила дом, так забил тогда родник в их саду, и не иссяк до сих пор. Отродясь такого не было: почва-то здесь сухая, солёная. Это ли не знак высшей милости?..
* * *
Следует принять как должное: всё заканчивается. Невозможно остановить время, невозможно дотянуться до звезды, невозможно попасть в сказку.
Невозможно верить в сказки бесконечно.
Нельзя не верить в сказки совсем.
Тихиро верит до сих пор и рассказывает их своим детям и внукам.
У Нигихаями Тихиро трезвый взгляд на жизнь.